Заложница. Книга 3 - Страница 64

— Поэтому мы и решили поговорить с вашей светлостью перед советом, — снова вмешался Бенфрах, и замер, недоуменно разглядывая веселую усмешку герцога.

— Бенфрах, я успел многое выяснить… про вашу гильдию, — полюбовавшись мелькнувшим на лице фокусника изумлением, дружески сообщил ему Хатгерн — и потому предлагаю две вещи… зови меня по имени, как Ганти, его друзья — и мне друзья. И не ходи кругами, сразу расскажи, что такое вы собираетесь сделать из моего замка, и какие указания я могу выдать домовым прямо сейчас. Тук… можешь слушать открыто.

— А я и слушаю, — вылез у него из-под локтя небольшой, с крысу человечек, — только облик сменил, слишком много энергии на него уходит.

— А Грард тебе никаких камней не оставил?

— Так он сам еле живой уходил! Ты видел, сколько драконьего ликёра выпил? Тебе, чтоб свалиться, хватило бы и половины чайной ложечки, — обстоятельно пояснил домовой, удобно устраиваясь рядом с чуть подвинувшимся хозяином.

— Спасибо… — усмехнулся Бенфрах, — тогда я перейду к делу. Проверку отрядов поселенцев лучше проводить в одном месте, и мы считаем ваш замок самым удобным местом. Он достаточно велик, а кроме того в нем много комнат для слуг и охраны. А раз тут живут домовые, то слуг нужно намного меньше. И поскольку война закончилась, можно вернуть в старые городские казармы и в приграничные крепости большую часть войск. Охрану замка мы возьмём на себя, и ради этого намереваемся перевести сюда всех своих… учеников и свободных мастеров. А в замковых казармах и комнатах при конюшнях и караульных домиках будем размещать тех, кто прошёл первые испытания. Хотя граница пока еще не открыта, но подготовку лучше начать немедленно, ведь там тоже скоро наступит зима… хотя в тех местах она намного мягче, чем тут.

И еще… сейчас мы по привычке считаем прибрежные земли родиной, как дети, родившиеся в тюрьме. Но через некоторое время очень многие сообразят, где наша истинная родина, и к этому времени порядок отбора и отправки добровольцев должен стать законом. Ну и последнее… преимущество при выборе первых переселенцев должны получить те, кто имеет полезное для остальных ремесло. Знатных господ постараемся брать как можно меньше… сами они как правило ничего не умеют, а со слугами там на первых порах будет туговато. Ведь им нужно платить, а деньги там нужно сначала заработать.

— Но кто-то же должен… управлять, судить и охранять?

— Это драконы и феи собираются придумать сами, — веско обронил молча слушавший беседу Ительс и все невольно примолкли, прикидывая, как намерены решить эту важную проблему старшие расы, — но в одном можно не сомневаться… для Хатгерна и его друзей вход туда всегда открыт. И не только в старинные города предков. Неспроста же его приняли под покровительство самые сильные расы.

Лекарь не сказал Хатгерну ничего нового, и тем не менее ему послышался в этих словах какой-то намёк… однако сейчас герцог намеревался окончательно разобраться с другой проблемой.

— Значит… вы специально отложили совет, чтобы я не торопился назначать своими советниками верных друзей? А вдруг позже кто-то из них, узнав о появившейся возможности перебраться через граничные горы, захочет оставить своё место? Но как я сейчас объясню им свою нерешительность, ведь все они уверены, что достойнее и вернее помощников мне не найти? И это и в самом деле так!

— Мы хотели предложить тебе намекнуть им… на такую возможность и попросить подыскать на этот случай достойных заместителей, — предложил Ганти, и снова в словах друга герцогу почудилась недосказанность.

Однако разбираться в тонкостях прожжённых интриганов Хатгерн решил позже, когда у него появится немного свободного времени. Сейчас он думал о друзьях, ожидающих приглашения в кабинет, и о том, какие сомнения возникают в этот момент в их душах. Слишком быстро переменились обстоятельства, чтобы у вчерашних узников успела окрепнуть уверенность в собственной безопасности.

* * *

— К вам её светлость, — доложил Тук и виновато улыбнулся.

— Впусти, — устало выдохнул Хатгерн и, откинувшись на спинку кресла, на минуту прикрыл глаза.

Матушка приходила каждый день, обычно к вечеру, и еще ни разу после их разговора не уходила из кабинета самостоятельно.

И если в первые дни она старалась разбудить в герцоге жалость, но мгновенно вспыхивала лютой злобой, едва он начинал объяснять, что не в силах снять с неё заклинание, то в последние приходы пыталась выторговать как можно больше развлечений.

— Ваша светлость! — в голосе Юнгильды звенела льдинками высокомерная вежливость, — у меня последняя просьба. Отправьте меня в моё имение… воздух столицы мне вреден.

— Как пожелаете, — так же холодно кивнул Хатгерн, и крепче сжал губы, стараясь ничем не выдать горького разочарования.

Напрасно он семь дней подряд пытался объяснить ее светлости, почему сейчас во дворце нет ни приёмов, ни балов, и почему не было роскошных торжеств в честь победы над Юверсано. Да и новые советники герцога отметили свое внезапное назначение обычным обедом в малой столовой, и не привели на него ни жён ни невест, ни родственников.

— Поймите матушка, это не наша победа. Нам ее подарили… а сами мы ничего там не сделали. Наоборот… потеряли больше десятка жизней стражников, пытавшихся удержать мост, несколько сожжённых домов да вытоптанные захватчиками озими и виноградники.

Однако ее светлость упорно не желала понимать, какое отношение какие-то дурацкие озими могут иметь к праздничному салюту и новому платью, которое ей как раз успели доделать придворные портнихи.